«…Когда начали загонять в колхозы, она сказала:
- Ну, теперя, крестьяне, бягите в лес, ныряйте в болото. Всё равно вас туда побросают. Боронами соки выжмут, на морозе высушат, обдерут с ног до головы, как липки, опосля выкинут в болото.
- Не может того быть, Маланья, матушка! Гляди – ведь землю на вечные времена нам отдают.
- Нябось! Отымут назад. В деревне песни умрут. Никто уж вечером песни не заиграет. Грязь на дороге подымется под самы окны. Будет у старухи три сына – так один сопьётся, другой повесится, третий по тюрьмах пойдёт.
- Ты чего, Маланья?!
- Мужик бабу еть не будет, дети в деревне переведутся, назьма в поле вывозить не станут, а всё лякарствами из бумажных кульков сыпать. От тоих лякарств земля помирать сляжет. Работа на поле зачнётся обратная, крестьяне: не пуд сеять, чтоб сам-десят собрать, а десять пудов в землю захерачивать, чтоб пуд взять.
- Маланья, чего говоришь?!...»
«Отец-Лес». Анатолий Ким.
28 июня 2014 г.
Вот он – долгожданный отпуск! Сбылась моя мечта! 28 июня 2014 г., наконец-таки выбрался на малую Родину своих предков, хутор Дубовой, что стоит на реке Калитва! Целый год планирования, скрупулёзного собирания по крупицам информации и фотографий из различных источников, переписка с родственниками…позади – и я в Белой Калитве! Год назад на месте этого хутора побывал Борис с командой «Донских Зорь» и прислал мне современные фото. Как же мне хотелось там оказаться самому!
В день моего прибытия, вечером позвонила троюродная сестра Катерина и предложила поехать в хутор Дубовой, вернее, на то место, где он находился. Ну, разве я мог пренебречь таким случаем?!
Полчаса на мощном российском джипе, плюс мастерство Павла (супруга Кати) и мы перед Качеванью. Местные жители очень подозрительно издалека осмотрели нашу троицу, фотографирующую вот такую достопримечательность. Хочу сразу сказать, что «Пузанов» - фамилия здесь очень распространенная.
Стрелкой показано направление нашего движения:
Проехали насквозь хутор Качевань, и выехали на идеальную, ровную асфальтовую дорогу. Такому проспекту позавидует любой местный посёлок. Эту дорогу сделали еще в середине 1980-х, а через десять лет из Дубового уехал последний фермер.
Встретились колхозные развалины времён СССР (свинарник, наверно):
И прекрасно сохранившийся погреб-ледник, хоть сейчас соли капусту в каменных ямах:
На пригорке расположился небольшой погост, весь заросший ирисами:
За местным кладбищем ухаживают, но оно совершенно небольшое, вряд ли больше ста могил и расположено на довольно крутом склоне. Совсем древних захоронений там нет. В основном 1960-1980-е годы. Есть несколько начала 2000-х. Процентов восемьдесят захоронений без табличек (куда они деваются?). Кстати, это одна из загадок хутора: где же располагалось более старое кладбище? Ведь хутору Дубовой около трёхсот лет! Только в одном месте я нашел торчащий из земли обломок плоской плиты из песчаника, такие надгробия были раньше у казаков-старообрядцев.
На противоположной стороне от погоста обнаружились очень немаленькие развалины, поросшие деревьями. Видимо остатки от стен домов, которые не поддались разборке:
9 июля 2014 г
За время своего отпуска, от родных и близких, я слышал несколько легенд о хуторе Дубовой. И что там в 1930-х годах, при выселении казаков, зарывали в землю иконы и добром нажитое, и то, что еще в 1970-х годах (еще во времена колхозов) очевидцы видели остатки самого первого, старообрядческого кладбища. Но, вот где оно было? Говорят, что в начале хутора.…А как понять, где это начало? Также есть рассказ, поведанный пастухом, как лет десять-пятнадцать назад на хутор приезжала не местная машина и два молодца что-то копали под руководством старенького седого дедушки (борода «лопатой»). Так может этот дедушка - потомок тех казаков, которые жили там?..Кто ж его знает…
Возвращаясь с братом Гугуевым Андреем из поездки в хутор Сибирьки 9 июля (по трассе М21), не смогли не заехать снова в хутор Дубовой, тем более это было по пути. И не пожалели! Нашли то, о чём и не догадывались! Наша цель была: найти на местности какие-либо доказательства существования самого первого погоста. Ведь должны же где-то остаться старые плоские надгробия старообрядцев, с надписью: «Здесь покоится рабъ Божий…». Холмиков могло и не сохраниться , а плиты-то или их остатки должны же быть?
Оставляя машину на асфальтовом «проспекте» и обходя территорию справа и слева от дороги, а затем, переезжая метров на 400 вперед, мы таким образом обследовали почти всю территорию хутора. Правда, Андрею пришлось надеть резиновые сапоги: трава высокая, и неизвестно кто там водится:
Нашли еще остатки колхозных свинарников, неимоверное количество чьих-то нор (лисьих?) и настоящих звериных троп.
И еще нашли два подвала, выстроенных на один манер:
На ровном месте встречались фруктовые деревья-дички:
И вдруг с дороги, шагах в ста заметили что-то торчащее посреди степи. Подошли. Ржавый памятник-постамент, сваренный из металла. Очень похож на надгробный. Таблички нет, вместо неё четыре крепёжных отверстия. Кому он был поставлен? Загадка...
И больше ничего. По-прежнему, как и десятилетия назад, степь дышит знойным пеклом, трещат непуганые кузнечики (самые маленькие размером с коробку спичек), перелетая с места на место и неожиданно приземляясь на одежду. Памятнику явно несколько десятков лет, ржавчина его почти проела насквозь. Лето сменяется осенью, осень зимою. Потом весна и снова лето. И так год за годом. А памятник, память кому-то, так и стоит в одиночестве!
Осмотревшись, мы стали нарезать спирали вокруг постамента, пока не заметили буквально в двухстах метрах что-то лежащее на боку. Мне сначала показалось, что это металлическая деталь от печи, что-то типа сушилки-короба. Подошли.
Брат-близнец первому памятнику! Только лежит на земле и сбоку табличка из нержавейки с надписью!
«Здесь покоится раб Божий Чернов Василий Иванович. Убит 3.3.1933г.
Дорогому отцу от сына Чернова Д.В.»
У нас создалось впечатление, что табличка была прикреплена позже, т.е. памятник гораздо старше её. Табличка, судя по всему, сделана на местном заводе БКМЗ (оборонка, больше просто негде!) еще при жизни сына казака Чернова. Предположу, что в 1960-х годах. И ведь ни малейшей ржавчинки! Болты и те заржавели. Вполне может быть, что и на первом стоящем памятнике была такая же табличка, которую сняли нелюди, увидев её отблеск с дороги.
В 1932 году, в разгар коллективизации Войтов Георгий Кириллович, работающий в Дубовом по партийной линии, уже был снят со своей должности, исключён из партии и скитался в поисках заработка.. На его место в Дубовой назначен другой более исполнительный работник…Но, этот партиец вскоре сгинул в 1937 году, а три десятилетия спустя сын его, фрезеровщик местного оборонного завода (он был детдомовский, ничего не знал об отце), изготовив две таблички из нержавейки для двух Черновых из хутора Дубовой, был пойман на рабочем месте сотрудником ОБХСС, получил за это выговор и был уволен, но почувствовал неожиданное душевное облегчение, будто внезапное избавление от тяжёлого, гнетущего чувства…
Продвигаясь далее, по заброшенной когда-то заезженной хуторской дороге (а теперь прогалине-колее среди степи) мы уперлись в очередные колхозные развалины. За развалинами начинался овражек с каким-то степным низкорослым буреломом, обходить который не было желания. Зайдя в него напрямки и проломившись сквозь первые кусты, мы оказались на небольшой полянке, как бы в кольце той мешанины из кривых деревьев, огромных репейников и сухостоя. И посреди этой полянки одиноко стоит ржавая могильная оградка, сваренная из арматуры, поросшая травой и с многолетней кучей сухих веток, которые падали вовнутрь многие годы и задерживались, цепляясь за острые пики оградки. И представилось мне, как эту оградку в 1954 году, возвратившись из уральской ссылки, установил Гугуев Георгий, вместе со своим кумом Кочергиным на забытой почти могиле деда Георгия. Тогда там еще стоял плоский староверский камень со сбитой надписью, а рядом в беспорядке были разбросаны такие же безымянные могилки. А теперь же, в 2014 году, внутри ограды, очищенной от веток, не оказалось не только какого либо холмика, но и остатков креста. Невдалеке лежали жалкие остатки каких-то камней уж с очень прямолинейными формами. Вероятно, здесь и было место того самого первого старообрядческого кладбища, начатого еще в 1800-х годах. Но, за последние 100 лет склон очень сильно изменился, старые деревья, посаженные рукой человека, спилены, камни ушли в землю или растащены для нужд хозяйства…
Сейчас уже трудно поверить, что хутор Дубовой когда-то насчитывал сотни дворов и именно здесь Георгий Кириллович Войтов с 1930-го по 1932 год проводил коллективизацию, которую и описал затем в своей автобиографии «Мир иной» в главе «Дубовский партработник». Лишь эти памятники, остатки развалин, да кусты хрена, кучно растущего среди репейников, говорят о том, что здесь жили люди.
В конце тридцатых годов коренных жителей – казаков выселили под предлогом того, что на месте Дубового будет военный полигон «военвед». Казаки разъехались кто куда, дома перенесли, полигон так и не построили… От домов в Дубовом не осталось и следа. Вернее, то, что видно теперь из космоса, практически неразличимо с земли - трава выше человеческого пояса.
Прощаясь с хутором Дубовой, я почувствовал непреодолимую тоску по прошлому, по поколениям людей, родившимся, выросшим и почившим здесь. Невольно представилось, как дед мой, Гугуев Кондрат Моисеевич, ровно 100 лет назад родился здесь, в родном курене, в далёком 1914 году, как Кондраша играл в «бабки» на пыльной хуторской улице с местными мальчишками, купался в реке Калитва, здесь же окончил церковно-приходскую школу, в 1938-м женился и ушёл во взрослую жизнь, пройдя Великую Войну и оставив после себя шестерых детей, и нас, своих внуков, Алексея и Андрея. И вот теперь мы, ровно век спустя (родивши уже своих сыновей), ступаем по его следам.
Тысячелетние камни, валуны степные! Вы лежите там же, где лежали и сто и двести лет назад! Вы помните моего деда мальчиком, делавшим первые шаги на этом свете! Помните его подростком, помните прикосновения его ладоней, помните его зрелым мужем…
Так расскажите мне об этом, прошу!
Великая Степь поглотила хутор как былинку, как будто вбирая, принимая в себя назад всё то, что брал у неё человек без малого три века. Триста лет и десять поколений жителей Дубового пролетели как миг и пройдёт еще полвека и не останется уже ничего. И только чибис, степная птица с длинным хохолком, будет по-прежнему отчаянно кричать «Чьи вы? Чьи вы?» и звать своих разбежавшихся по простору деток.
Здравствуй и прощай хутор Дубовой, наша неизвестная Родина!
P.S. Очень интересна судьба сына Чернова Василия Ивановича – Чернова Д.В.. Может быть он еще жив? И он или его потомки прочитают это послание? Потомки Чернова прошу Вас – отзовитесь!
P.P.S. Отдельно благодарю свою сестру Сыпченко Екатерину, её супруга Павла и моего брата Андрея Гугуева за незабываемые поездки!
Copyright © 2014 Алексей Пащенко
Тел. 8 (925) 816-64-37.